Произведения D`Ogma

Дмитрий Огма



Сны кариатиды

повесть

Ночь, Россия, Петроградская сторона северного города с нерусским названием: Санкт-Петербург.

Осень, хмурое, сизое, свинцовое небо, нависающее слезливой громадиной, оплакивающее, но неумолимо втрамбовывающее, казалось, притихший город в толщу, в самую глубину, в сердце бездонных финских болот.

Пятиэтажный, ничем неприметный дом, с хлопающими на ветру дверями парадного и одной кариатидой справа от входа. Разбитый фонарь, качающийся на проводах посреди безлюдной, убогой улицы в проплешинах, язвах и рубцах на влажном асфальтовом теле. Унылое подвывание отсыревшего ветра и мерно, глухо вторящий ему грохот кровельных листов на прогнившей, ржавой крыше.
 

Среди жильцов дома ходили слухи, что когда-то раньше, может быть, еще до войны, или еще раньше, у дома было две кариатиды, но потом одна из них делась куда-то. О том, куда подевалась вторая кариатида, ходили разные, часто противоречившие друг другу версии, самой достоверной из которых казалась версия, горячо отстаиваемая жильцом квартиры № 8 , художником-реставратором по образованию и администратором по призванию. Жилец квартиры № 8 утверждал, что вторую, левую кариатиду, забрали на время, во Францию, что бы лепить с нее статую Свободы для американцев, но потом международная обстановка решительно испортилась и кариатида так и затерялась где-то по таможенным складам.
 

Жильцы дома не очень верили жильцу квартиры №8, по многим веским причинам. Во-первых, лицо кариатиды у дома было утонченным, женственным, задумчивым и добрым. Одета она была в легкий хитон, только наполовину закрывавший её красиво очерченную грудь. В волосах кариатиды была изящная тиара, совершенно непохожая на шипастый головной убор статуи Свободы. Но, самое главное − это то, что грубо рубленное, недоброе лицо американской Свободы никак не напоминало утонченное, миловидное лицо кариатиды, с задумчивым, грустным, добрым взглядом.
 

Жилец квартиры №8 не сдавался! И крыл на это своим дипломом художника-реставратора, и утверждал, что вторая кариатида не была похожа на эту, а как раз была похожа на недобрую, агрессивную, статую Свободы! Потому-то и забрали её, а не правую кариатиду!
 

Удивительно, но именно этот, на первый взгляд спорный и несуразный, довод о непохожести кариатид и имел самое действенное влияние. Споры на том временно прекращались, жильцы расходились, задумчивые, утихшие, как будто вспомнили что-то, далекое, давно потерявшее свои очертания, но твердо усвоенное когда-то, проверенное, и от того не утратившее своего убеждающего бессознательного воздействия.
 

Что- то случилось в перекрытии парадного входа. Под перекрытие каким- то образом, наверное, начала затекать вода. И по этому всякий раз, когда шли дожди, из глаз кариатиды текли тонкие струйки, напоминавшие слёзы. Удивительным было и то, что слезы у кариатиды появлялись только осенью, хоть дождей-то в Петербурге в любой сезон хватает! Жилец квартиры №8 долго исследовал это явление, ссылаясь на диплом художника-реставратора и беспокойство за судьбу скульптуры. Им даже были разработаны, совместно с другим жильцом дома и его приятелем, строителем по профессии, несколько версий, объясняющих, почему слёзы у кариатиды появляются только с приходом осени, и отсутствуют в остальное непогожее время. Жилец квартиры №8 связывал это с особенностями и недостатками проекта парадного и деформацией материала, связанной с температурными атмосферными явлениями. Жильцы дома, по обыкновению, прислушивались к авторитетному мнению жильца квартиры №8, за исключением едкого, желчного жильца квартиры №67, который всем своим видом давал знать, что ему одному известна истинная причина происходящего, но он ничего не скажет до тех пор, пока не увидит искреннего уважения к себе со стороны жильцов дома.
 

Так или иначе, но с приходом осенних дождей, из глаз кариатиды тонкими струйками точились слёзы, повергая жильцов дома в уныние и беспокойство о её судьбе.
 

В щемящей, безлюдной полночи гулко цокали и цокали железными подковами по гранитной мостовой конские копыта. Звук многократно отражался, рикошетил от стен, мостовой, высоких гранитных поребриков, от чёрной пустоты подъездов и, казалось, что по безлюдной улочке на Петроградской стороне движется не одинокий экипаж, а целый табун подкованных сталью коней.......

D`Ogma©2002-2003

Полный текст можно прочитать здесь: Сны кариатиды

Обсудить повесть можно здесь